В поисках Южной земли
НОВЫЙ ИЕРУСАЛИМ Педро де Кирос унаследовал от Менданьи его жгучее желание колонизовать Соломоновы острова. Но еще более страстно он мечтал найти таинственную Южную землю, в существовании которой не сомневался. Кирос был уверен, что все острова, открытые испанцами в 1568—1595 гг., в том числе Маркизские и Соломоновы,— отделившиеся части огромного материка, расположенного к югу от них. Ему представлялось, что Южная земля протянулась от Новой Гвинеи до Магелланова пролива…
Аборигены же настаивали на возвращении детей и обещали привести больше свиней. Опять дело ничем не кончилось. К вечеру аборигены дали сигнал, и, когда испанцы на шлюпке подошли к берегу, они увидели двух местных жителей и возле них своих коз. Аборигены объяснили, что козы им не нужны. Испанцы заподозрили ловушку. Приглядевшись, они заметили за деревьями множество аборигенов, вооруженных луками и дубинками. Поняв, что аборигены хотят взять их в плен, испанцы, стреляя из мушкетов, отступили к шлюпкам, а затем вернулись на корабли, не забыв захватить своих коз.
Мальчики были страшно взволнованы. Старший из них — испанцы назвали его Пабло,— указывая рукой на берег, повторял одно слово «театали». Он, очевидно, говорил, что хочет вернуться домой. На это Кирос ответил: «Спокойно, дитя! Ты не знаешь, о чем просишь. Тебя ждут более важные дела, чем встреча с родителями и друзьями!»
8 июня Кирос распорядился об уходе из бухты. Но сильный встречный ветер не позволил судам выйти в открытое море. После совещания со штурманами Кирос принял совершенно неожиданное решение: остаться здесь на зиму, возвести крепкие дома, засеять землю, построить бригантину и послать ее вместе со шлюпом исследовать открытую землю.
Корабли двинулись назад к порту Вера-Крус «Сан-Педро» и «Три волхва», обогнав флагманский корабль, ушли вперед. Наступила ночь. «Сан-Педро» и «Три волхва», ставшие на якорь у самого входа в порт, зажгли огни, чтобы их было видно с флагмана. Но флагманский корабль никак не мог стать на якорь. Кирос, опасаясь натолкнуться в темноте на скалу, приказал остановиться в середине бухты, но сильный ветер погнал корабль к выходу из нее. К утру он был уже за пределами бухты и продолжал быстро удаляться. Три дня «Сан-Педро-и-Сан-Пабло» пытался войти в бухту, но все было тщетно, и 12 июня 1606 г. Кирос приказал уйти в открытое море, так и не встретившись с двумя другими судами экспедиции.
Сказанное выше взято из записок Кироса. Примерно так же описывал происшедшее и главный кормчий экспедиции Гаспар де Леса. Командир же «Сан-Педро» Торрес в своей записке, посланной королю уже из Манилы 12 июля 1607 г., рисует совершенно иную картину: «Флагманский корабль покинул бухту в час ночи, не дав знать никому из нас и не подав никакого сигнала... И хотя на следующее утро мы отправились на поиски и сделали все возможное, обнаружить его мы не смогли... Таким образом, я был вынужден вернуться в бухту... в которой мы оставались пятнадцать дней...»
Капитан Диего де Прадо-и-Тобар, находившийся вместе с Торресом, утверждал в письме, посланном Филиппу III из Гоа через несколько лет, 24 декабря 1613 г., что на флагманском корабле в ночь на 12 июня 1606 г. вспыхнул мятеж, Кирос был заперт в своей каюте и судно скрылось в темноте.
Ни одно из свидетельств нельзя назвать объективным. Кирос, с большими подробностями описывая даже незначительные детали своей экспедиции до 8 июня, лишь мимоходом упоминает о том, как потерялись корабли. Правда, он тогда был сильно болен и кораблем управлял главный кормчий. Гаспар де Леса, человек, преданный Киросу, естественно, повторял версию своего командира, тем более что именно он в то время фактически распоряжался на судне.
Торрес, несмотря на внешнюю лояльность по отношению к Киросу, не любил его. В упомянутом выше письме королю Торрес посчитал нужным указать: «У меня характер, отличный от характера капитана Педро Фернандеса де Кироса». Что касается капитана Прадо, то он абсолютно не переносил Кироса я строил козни против него во время плавания. Кирос арестовал его вместе с Хуаном де Бильбоа и перевел с флагманского судна на «Саи-Недро». Впоследствии Прадо всячески чернил Кироса перед испанским монархом, о чем речь пойдет ниже.
Так что никаких достоверных свидетельств не существует. Можно лишь строить догадки, основываясь на интересах главных действующих лиц драмы, происшедшей без малого четыре столетия назад в водах величайшего из океанов нашей
планеты.
